Эта история о переплетении времен и человеческих чувств. Временной отрезок, который охватывает фильм, составляет тысячу лет: действие параллельно развивается в настоящем времени, 2500-м и 1500-м годах. Главным действующим лицом является Томас Крео, который ищет Древо Жизни, сок которого, как говорят легенды, дарует вечную жизнь, чтобы спасти свою смертельно больную жену Изабель.
Рецензия:
Обман, оказавшийся правдой.
«Фонтан» режиссера Даррена Аронофски…
Словосочетание вызывает у смотревших фильм бурю эмоций и мнений в диапазоне от — «необыкновенной красоты философская притча» до — «пустышка в яркой обертке».
Аронофски — великолепный сказочник и гениальный обманщик.
Он плетет в своем фильме бесконечную золотую паутину философского ассоциативного ряда, окутывает зрителя потрясающей красотой визуальной вуали, заворачивает в мягкий кокон притч и легенд, нанизывает на основную нить повествования жемчуг любовной линии…
И все ради того, чтобы поддавшись на этот успокаивающе-завораживающий гипноз, зритель в самой сердцевине этого мягкого золотого дымчатого кокона наткнулся и непременно до крови укололся о маленькую, длящуюся буквально в несколько секунд, сцену.
Все видели эту сцену. Но для подавляющего большинства зрителей она настолько невыносима, что они предпочитают забыть о ней. Подсознание — коварная штука. Забывшие сплетают свой собственный клубок аргументов против всего фильма в целом, хотя на самом деле они протестуют против одного-единственного крохотного фрагмента.
Герой Хью Джекмана, выгнанный врачами из палаты умирающей жены, встречается с обезумевшим от горя взглядом с другим пациентом — одиноким, обвешанным приборами и трубками, старика. Ужас в глазах этого старика — вот то, что будет сознательно (или бессознательно) мучить зрителя.
Потому что, на мой взгляд, на самом деле фильм не о библейской легенде.
И не о мифологии майя. И не о любви. И даже не о смерти.
Он — о страхе собственной смерти.
Жить вечно — самая древняя и самая заветная мечта человека. Все его помыслы, стремления, достижения и завоевания — внешняя оболочка этого страстного мучительного желания.
Кто-то стремится к его достижению через творчество, в глубине души надеясь, что творение переживет его создателя. Кто-то накапливает материальные блага, стремясь поместить вечность в максимальное наслаждение одной-единственной жизнью. Кто-то соблюдает религиозные обряды, надеясь на вечность в раю. Кто-то рожает детей в надежде пронести сквозь время и пространство частицу собственного «я». Кто-то, как герой Хью Джекмана, ищет лекарство, стремясь победить смерть как болезнь. А кто-то, как героиня Рэйчел Вайс, попытается понять и благодарно принять собственную смерть «как акт творения» и «дорогу к благоговению».
Рэйчел Вайс — в фильме предстает в двух образах — Иззи и королевы Изабеллы из ее рукописного романа. Роман о поиске Древа Жизни — лишь повод достучаться до собственного мужа. Донести до него то, что ей удалось понять перед лицом близкой смерти. Поверить ей, заставив дописать конец книги. Провести его «сквозь пространство и время», для того чтобы он прочувствовал красоту и чудо собственной смерти.
Огромные, сияющие как звезды, глаза Рейчел Вайс — самое красивое, что есть в этом фильме. Сыгранная ею героиня — само воплощение внутреннего света, теплоты, мягкости, нежности и по-детски чистой радости жизни. Само имя ее героини — Иззи — сходно в своей транскрипции со словом easy — «легкость». Благодарное принятие конца собственной жизни помогает ей насладиться своими последними днями без страха и сожалений. И Рэйчел Вайс сыграла свою героиню так, как только и можно было ее сыграть — собственным сердцем.
Первая ассоциация с героем Хью Джекмана — «упрямая злость». Томас зол на всех и вся — на болезнь жены, на суету окружающих, на несправедливость смерти и — на собственное бессилие перед ней. Упрямство мешает ему разглядеть то сияние, которым наполнена его любимая. Потеря кольца и его последующие бесплодные попытки найти его становится символом потери духовной связи с собственной женой. Кольцо обретается им лишь тогда, когда он приходит к той же степени внутреннего понимания и просветления, что и Иззи.
Хью Джекман — универсальный (по диапазону доступных ему образов) актер с богатым театральным прошлым. В длинной череде его разноплановых ролей образ Томми — в полной мере реализованная возможность демонстрации своих прекрасных драматических способностей.
В фильме звучит великолепная музыка. Композитору Клинту Мэнселлу удалось проявить редкую и удивительную чуткость в понимании режиссерского видения и замысла картины. Пронзительность, сила и удивительная трепетность музыки, звучащей в фильме, придают ему необходимый эмоциональный объем и особую магическую притягательность.
На мой взгляд, режиссер Даррен Аронофски — великолепный мастер отточенности смысловых формулировок и символичности визуального ряда.
Его картины отличает вдохновенная и скрупулезная продуманность мельчайших деталей, изящество и цельность сценария и — знаменитая звенящая и оглушающая тишина, возникающая после завершающего аккорда последнего фрагмента фильма.
Его фильмы запоминаются взаимопроникающим сочетанием художественной ценности, философской основы и эмоциональной глубины.
И для меня фильм «Фонтан» — квинтэссенция творчества и кульминация таланта режиссера Даррена Аронофски.
Комментариев нет:
Отправить комментарий